Великое княжество Литовское: Гедимин, Ольгерд, князь Витовт и полесские земли

ИСТОРИЯ ПОЛЕСЬЯ 13-15 вв.

После утверждения монгольского господства центральные и северные территории будущей Украины - Киевское княжество, Переяславское княжество, Турово-Пинское и Чернигово-Северское княжества - на целое столетие уходят в тень. Толчком к их новому появлению на исторической арене становится неожиданная активность маленькой воинственной Литвы, жители которой древнерусские летописцы снисходительно называли "людьми с болот". Впервые о "Литве" вспоминают под 1009 годом немецкие письменные источники, обозначая этим названием племенное образование балтов, которые заселяли юго-восточные регионы современной Литвы и прилегающие территории Беларуси между реками Неманом [Нямунас, Nemunas] и Вилией [Нярис, Neris]. В 12 веке Полоцкий, Витебский и Менский князья использовали литовские дружины в своих походах; вероятно, литовские племена были некоторое время подчинены Полоцку. Однако по мере ослабления руських княжеств Литва начинает превращаться в самостоятельную военную силу: из Ливонской хроники Генриха Латыша (Генрих Латвийский, Heinrich von Lettland) известно, что между 1201-1236 годами литовские племенные князья (кунигасы) уже сами осуществили ряд разбойнических походов на земли Тевтонского Ордена, Польшу, Полоцкую землю и Смоленщину ...

Начало литовской протекции на Руси. Гедимин и Ольгерд - "собиратели руських земель". Великое княжество Литовское при Ольгердовичах и Витовте Великом

"Очерки истории средневековой и раннемодерной Украины" доктора исторических наук, профессора, заведующего кафедры истории Киево-Могилянской Академии Наталии Яковенко, Киев, издательство "Критика", 2005 г.

В середине 13 века, когда на Русь накатила большая степная волна, Литва тоже не избежала испытаний. Оно пришло в образе рыцарей-крестоносцев, создателей двух государств на балтийском побережье - Тевтонского Ордена [Deutscher Orden (приблизительно на территории Пруссии [Prūsija, Preußen]) и Ливонского Ордена [Schwertbrüderorden] (современные Латвия и Эстония). В 1237 году оба Ордена объединились, выдвинув стратегической целью подчинения Жемайтии (Жямайтия, Žemaitija, Жмудия) - северо-западной части нынешней Литвы, которая разделяла территории обоих государств. Орденская угроза заставила аморфные литовские племенные союзы сплотиться в крепкую, боеспособную и агрессивную единицу, готовую не только к отражению атак рыцарей-крестоносцев, но и к расширению границ, чтобы потенциально приумножить собственные силы.

Первые известия про объединение нескольких литовских племен под властью князя Миндовга [Миндаугас, Мендовг, Mindaugas] приходятся на 1240-е годы; в "государство Миндовга" изначально вошло и Среднее Понеманье, или так называемая Черная Русь, с городами Новогрудок, Гродно, Слоним и др. (напр., в Новогрудке определенное время была и его резиденция). В 1251 литовский "кунигас" [Миндаугас] даже крестился по католическому обряду и был коронован, но вскоре - в очередных перипетиях войн с Тевтонским Орденом - отрекся и христианства, и короны, поскольку нуждался в поддержке языческой знати. После гибели Миндовга (1263) началась длительная борьба за власть, победителем из которой аж в 1295 вышел Витенас [Витянис, Витень, Vytenis] - представитель одного из племенных княжеских родов. При его правлении (1295 - 1315 гг.) Литовское государство приобрело более очерченные формы, однако ее окончательное укрепление пришлось уже на времена владычества Витенасового брата Гедимина [Гядиминас, Gediminas, Гедемин, Гедымин] (1316-1341 гг.), который впервые начал титуловать себя "Великим князем литовским, руським и жемайтийским", объединив под своим господством кроме литовских и жемайтийских племенных князей еще и некоторых Рюриковичей - властителей руських княжеств на территории современной Беларуси.

Наиболее характерной приметой этого политического образования, которое сам Гедимин называл "Королевство литвинов и русинов", был этническо-религиозный симбиоз язычников-балтов и их православных соседей-славян. И если сначала речь шла прежде всего об упомянутом уже Понеманье, где выразительной этнической границы между балтами и славянами не существовало никогда, то со временем, постепенно, путем приглашений на княжеские столы и династических переплетений, Литовское государство стало втягивать в себя остальные белорусские княжества, в том числе более значительные: Полоцкое княжество, Витебское, Менское, Заславское княжество и др.

Расширение его территории на юг, на земли будущей Украины, тоже вряд ли можно квалифицировать как завоевание в точном смысле этого слова. Скажем, переход к литовскому государству Подляшья и Турово-Пинщины уже при правлении Витенаса (1295-1315 гг.) произошло при невыясненных обстоятельствах и совершенно незаметно на общеполитическом фоне. Еще более устремленным становится движение на юг при Гедиминасе - основателе династии Гедиминовичей, из которой вышло несколько мощных княжеских родов, которые с последней четверти 14 в. осядут на Волыни и Киевщине [Полесье].

Между 1316 и 1320 годами начинается сближение Литвы с галицко-волынскими князьями, скрепленное браком Гедиминового сына Любарта [Любартас, Liubartas] с дочерью владимирского князя Андрия Юрьевича. После гибели около 1323 князя Андрия и его брата Льва, последних Романовичей, Гедимин, согласно позднейшей легенде, якобы совершил вооруженный поход на Волынь, что современные литуанисты отрицают. С уверенностью можно констатировать лишь то, что литовские претензии на галицко-волынское наследия (если таковые действительно были) успехом не увенчались: в 1324 г. волынские бояре пригласили на престол Болеслава [Bolesław], племянника усопших Льва и Андрия Юрьевичей, сына их сестры и Мазовецкого князя Тройдена [Трейдянис, Traidenis]. Сближение между ним и Гедиминасом фиксируется в 1331 году - благодаря браку Болеслава с дочерью Гедимина Офкой. Наконец, отравив нелюбимого им Болеслава, волынские бояре в 1340 г. приглашают на княжеский стол уже упомянутого Гедиминового сына Любарта - зятя Романовичей, который был крещен под именем Дмытра (Дмитрия). В итоге длительных войн за галицкое наследство, как уже упоминалось, Волынская и Берестейская земли были признаны династической собственностью рода Гедимина. Что касается Киева, то существует легендарный предание о походе сюда князя Гядиминаса якобы в 1320 г., - как и в случае с Волынью, недостоверное. Реальные следы продвижения литовцев на Поднепровье отмечены во второй половине 1340-х годов, когда Гедиминовому сыну Ольгерду [Альгирдас, Algirdas], тогдашнему великому князю литовскому, был подчинен, среди прочего, Любеч с волостью. Тогда же, в 1340-х, воспользовавшись ослаблением Золотой Орды [Алтан Орд], другой Гедиминов сын Кориат-Михаил [Карийотас, Karijotas] начинает продвигаться на Подолье - землю, оформившуюся в самостоятельную административно-территориальную единицу уже в монгольские времена, охватывая пространство между Днепром и Днестром с востока на запад и между Росью и Черным морем - с севера на юг. Кориат и его сыновья утверждаются прежде всего в западной части этого региона, или так называемом Малом Подолье, занимавшем окрестности Каменца [Каменец-Подольский], г. Смотрич, Червоноград, Скала и Бакота.

Между тем после смерти Гедимина (1345) в Великом княжестве Литовском устанавливается совместное правление двух его сыновей - Ольгерда и Кейстута [Кястутис, Kęstutis, Кестутис]: Кейстута подлежали Жемайтия [Жмудь], Литва и традиционно связанная с ней понеманская Черная Русь, а Ольгерда остальные земли Руси. Поэтому именно при Ольгерде Гедиминовиче (1345-1377) произошло присоединение к Великому княжеству Чернигово-Сиверщины и Приднепровья. Этому в немалой степени способствовал политический раскол в Золотой Орде, которая на протяжении 1359-1380-х гг. была ареной ожесточенной междоусобной войны, в конце концов расколовшись на две враждующие половины и постепенно теряя подвластные территории (например, именно в 1359 в междуречье Нижнего Дуная и Днестра возникло Молдавское княжество). На рубеже 1350-1360-х гг. Ольгерду удалось вытеснить ордынцев с Гомельщины, Черниговщины, Переяславщины. Заметную роль в этом сыграла битва на Синих Водах [р. Синюха Кировоградской обл.], произошедшая, вероятно, между 24 сентября - 25 декабря 1362 г. Войско Ольгерда, который лично принимал в ней участие, состояло не только из его рыцарей, но и из отрядов боярства Киевщины и Чернигово-Сиверщины и отрядов Любарта с Волыни и князей Кориатовичей с Подолья. Противниками соединенных русько-литовских сил выступало трое татарских беев, или, как их называют поздние летописи, "царьков": Кутлубах-Солтан (Кутлуг-Бей), Качибирей-Солтан (Хаджи-Бей) и Диментер-Солтан (Димитр) - правители Крымской, Перекопской и Ямболукской (Джамбойлуцкой) Орд, выделившихся в первой половине 14 в. из бывшего улуса Ногая и контролировавших Подолье и степи Северного Причерноморья. Победа на Синих Водах, как предполагают одни историки, отодвинула границы территорий, подвластных Золотой Орде, на Днепре до порогов, а на Днестре - до его черноморского устья.

Великое княжество Литовское при Ольгердовичах и Витовте

Созданное без заметных завоевательских усилий Великое княжество Литовское было государством, где титульный народ, в сути вещей, только названием и был представлен. Около 90% его населения составляли русины, т.е. будущие белорусы и украинцы, а соотношение территории, заселенной ними и литовцами, на первую треть 15 в. рассчитывают как 12:1. Если вспомним, что литовский язык в то время еще не был письменным, станет понятной стремительная карьера в этом государстве древнерусского языка: именно он стал языком двора и органов управления, а руськие традиции публичного быта и институты власти, несколько модифицировавшись, утвердились как общепризнанные.

К концу 14 века Великое княжество Литовское оставалось конгломератом регионов с очень пестрым статусом, охватывая: домен великого князя; "бескняжьи" земли-аннексы, подчиненные его наместникам; служебные княжение вассалов великого князя; наконец - удельные княжества тех или иных представителей правящей династии. К последним, в частности, принадлежали и Киевское, Новгород-Северское, Волынское и Подольское княжества. Киевским и Северским удельными властелинами стали сыновья великого князя Ольгерда - Володымыр и Дмытро-Корибут; на Волыни княжил Ольгердовый брат Любарт, а после Любарта - его сын Федир; на Подолье утвердились Кориатовичи, сыновья Ольгердова брата Кориата Гедиминовича.

Их удельные княжества были своеобразными "государствами в государстве". Гедиминовых потомков обязывала "покорность", т.е. признание превосходства великого князя литовского, а в остальных вопросах они распоряжались "с полным правом и господством". Крещенных по православному обряду, женившихся на руських княжнах, приученных к традициям местного быта Гедиминовичей не воспринимали как завоевателей, наоборот - они находились в согласии с руськой знатью, которая считала их "своими" князьями и полностью поддерживала их независимую к Вильне [Вильнюс, Vilnius] позицию. Например, собственную монету чеканил в Киеве Володымыр Ольгердович, титулуясь "с Божьей милости князем Киевским", то есть суверенным властелином; мало обращал внимания на великого князя Дмытро-Корибут Ольгердович, проводя собственную внешнюю политику в партнерстве с близкими соседями по приграничью - московским и тверским князьями; не слишком обременяли себя обязанностью "повиновения" на далеком Подолье братья Кориатовичи, озабоченые соседством татар. В руських княжествах разворачиваются масштабные фортификационные работы, инициированные новыми правителями. В Киеве во второй половине 14 в. на высоком холме над ремесленным Подолом и Княжей Горой по приказу Володымыра Ольгердовича вырастает крепкий замок из дубовых бревен, просуществовавший с определенными перестройками вплоть до середины XVII века. При Любарте Гедиминовиче подвергается существенной модернизации Луцкий замок, построенный в конце 13 - в первой четверти 14 в.: надстраивается еще по одному яруса к его башням и на 3-4 метра поднимаются замковые стены, оборудованные бойницами, приспособленными для уже распространенного к тому времени огнестрельного оружия. Поражает размах оборонного строительства на Подилье, начатого при Кориатовичах, особенно - коренная перестройка крепости и городских укреплений неприступного Каменца и Скалы Подольской. Из всего этого видно, что Гедиминовичи не чувствовали себя на Руси людьми временными.

Не отмечено изменений и в положении коренных жителей. Ведь остались в силе руськие законы и обычаи, с конца 14 в. подтверждаемые в договорах ("рядах") великого князя с местными землевладельцами и горожанами. За боярами-воинами закреплены их земли, с которых предстоит служить вооруженную службу по вызову удельного князя; по городам, как и прежде, живет торговый и ремесленный люд в "праве городском руськом". Наконец, стремительно увеличиваются богатство и влияние Церкви, которая получила в лице новообращенных язычников щедрых благотворителей. Например, на средства Кориатовичей восстанавливается из руин Бакотский скальный монастырь. Ревностным патроном Киево-Печерского монастыря становится Володымыр Ольгердович, похороненный впоследствии в Успенском соборе главной святыни Руси. Про взгляд киевского князя на свою роль в церковной жизни свидетельствует такой красноречивый эпизод: когда в 1383 г. константинопольский патриарх рукоположил на киевскую митрополию Дионисия, чья кандидатура по политическим соображениям была нежелательна для князя, Володымыр приказал заточить новопоставленого иерарха, заявив ему: "Пошел ты на митрополию в Царьград без нашего повеления".

Неизвестно еще, как сложилась бы в будущем судьба Украины, и существовали ли бы сегодня в ее округе нескольких независимых государств, выросших из княжеств литовского удельного периода, если бы не случай, который по многим причинам стал переломным. В 1370 году умер без наследника мужского пола последний польский король из династии Пястов Казимир III [Казимеж Великий, Kazimierz III Wielki]. При поддержке польских рыцарей на престол был возведен его племянник Людвик Венгерский [Людвик Угорский, Лайош, Nagy Lajos]. Он тоже не имел сыновей, но, делая уступки рыцарству-шляхте, добился согласия на то, чтобы престол унаследовала одна из его дочерей. Так после его смерти (1382 г.) на троне оказалась внучка Казимира III Ядвига [Jadwiga Andegaweńska], коронованная в 1384 г. в возрасте всего 11 лет. Однако, согласно польским обычаям, власть можно было занять лишь "по мечу": королева царствует, не правя, - и после долгих дебатов придворные магнаты решили пригласить в мужья для юной Ядвиги перспективного партнера в борьбе с Орденом - тогдашнего великого князя литовского Ягайло (Йогайла, Ягелло, Jogaila, Władysław II Jagiełło] Ольгердовича А платой за польскую корону должно было стать признание ее господства над Великим княжеством Литовским. Такая акция должна была укрепить расшатанное внутренними разногласиями Польское королевство и одновременно устраивала Ягайло, чьи собственные позиции выглядели довольно неуверенно. Предсмертная воля Ольгерда, который, умирая (1377 г.), завещал престол не старшему сыну, а одному из младших, да еще и от второй жены, вызвала вооруженную противодействие старших Ольгердовичей - полоцкого князя Андрея и брянского Дмитрия. Вместе с тем, расчищая дорогу к власти, Ягайло [возможно] приказал убить своего дядю и опекуна Кейстута (1382 г.), лидера литовских язычников, что ставило молодого князя в оппозицию к Жемайтии - оплоту язычества: именно отсюда в 1383-1384 гг. с помощью Ордена начал наступать Кейстутов сын Витовт (Витаутас Великий, Vytautas Didysis). И хотя шаткой договоренности кое-как удалось достичь, все-же перспективы Ягайлового правления выглядели туманно.

В этой ситуации Ягайло охотно пошел навстречу польскому предложению. Поэтому 14 августа 1385 года в Крево, в присутствии польских послов и своих братьев-свидетелей, Ягайло подписал пункты обязательств, среди которых два главных - "привлечь свой народ к святой Католической Римской Церкви" и "навечно присоединить" [applicare] земли Литвы и Руси к Польскому королевству .Текст обязательств не уточнял, что речь шла о язычниках Литвы, а не христианах греческого обряда, поэтому имеем здесь чуть ли не первый камень в фундамент будущих недоразумений. 15 февраля 1386 года под именем Владислава Ягайло принял крещение по латинскому обряду, после чего был обвенчан с Ядвигой и коронован в Кракове [Kraków] pro domino et rege Regni Poloniae ("как господин и король Королевства Польского"). Отныне он должен объединять в одном лице власть короля Польши и великого князя литовского.

Первый пункт обязательств - окрестить язычников-литовцев - Ягайло удалось выполнить быстро и без осложнений: в конце 1386 - начале 1387 года началась акция крещения последних язычников Европы и было создано первое епископство с центром в Вильне. Зато политический аспект унии уже в 1386 г. стал проблематичным, наткнувшись на оппозицию Андрея Ольгердовича, князя полоцкого, а в 1389 г. - на сопротивление знати Литвы и Черной Руси. Оппозицию возглавил Витовт Кейстутович, двоюродный Ягайло брат и конкурент в борьбе за великокняжеский престол. После ряда вооруженных столкновений Владислав Ягайло в 1392 г. вынужден был признать Витовта своим пожизненным правителем, а 1398 году тот провозгласил себя полновластным великим князем литовским под номинальным главенством польского короля, чем фактически разорвал Кревскую унию.

Человек незаурядных политических и военных талантов, Витовт Великий (как его принято называть в литовской традиции) на протяжении своего почти 40-летнего (1392-1430 гг.) правления сумел поставить аморфный конгломерат земель, сложившийся в Ольгердовый период, в большую зависимость от великого князя. Жертвами инициированных им централизаторских акций стали и властители украинских удельных княжеств. В течение 1393-1395 гг. Витовт одного за другим лишает власти уже упомянутых Федора Любартовича Волынского, Володымыра Ольгердовича Киевского, Дмытра-Корибута Ольгердовича Северского, Федора Кориатовича Подольского. На их место были посажены или наместники (как в Луцке), или зависимые от Витовта князья-властители (как в Киеве, где с конца 14 до 30-х годов 15 в. хозяйничали литвины Гольшанские: Иван, его сын Андрий и внук Михайло). Так продолжалось до смерти Витовта (1430 г.), который твердой рукой подавлял сепаратистские настроения, а в столичном Вильнюсе окружил себя придворной знатью-католиками, пытаясь из церкви сделать прочный фундамент для государства.

Авторитета Витовту добавляла и показательная внешняя политика. Объединенным польско-литовским силам (имеющем в своем составе также Киевскую, Кременецкую и Стародубскую хоругви) удалось разгромить рыцарское войско Ордена в знаменитой битве 15 июля 1410 года под Грюнвальдом [Grunwald, Жальгирис, Žalgiris]. Дипломатическим отголоском этой победы стало предложение "чешских сословий" передать корону умершего в 1419 году без наследников Вацлава IV [Václav IV] Владиславу Ягайло, а тот в свою очередь переадресовал приглашение Витовту. "Наместником Чешского королевства" с руки Витовта стал в 1422 г. один из моего племянников - Зигмунт Корибутович, сын Дмытра-Корибута Ольгердовича Северского. Чешская акция не получила развития, поскольку ей активно противодействовал германский император, который, впрочем, предложил как своеобразную компенсацию великому князю литовскому королевскую корону, официально заявив об этом на так называемом "Съезде монархов" в Луцке. Сам акт коронации планировался на 8 сентября 1430 в Вильне, куда уже даже начали съезжаться высокие гости: великий московский князь, оба магистра Ордена и др. Однако по приказу Владислава Ягайло, противника подъема Великого княжества Литовского в ранг независимого королевства, послов императора, которые везли в Вильно корону, перехватили, и коронования пришлось отложить. Витовту не суждено было его дождаться: полтора месяца спустя, 27 октября 1430 г., он скоропостижно скончался.

В памяти жителей Великого княжества Литовского Витовт превратился в символ закона и справедливости - определенную точку отсчета "доброй старины", с которой началось упорядочение государства. Апелляции к его авторитету встречаем еще в 16 в. - в часто применяемой документами формуле: "Как было при князе Витовте". А вскоре после его смерти анонимный русин, автор панегирика "Похвала князю Витовту", называя покойного "славным царем", возвышенно писал: "Не мощно ісповідати, ні писанію передати діла великого господаря, яко не мощно нікому испитати висота небесная й глубина морская..."

Однако властелина-наследника, равного по силе Витаутасу, не нашлось. Посему после его смерти немедленно распалось и сбитое вместе великокняжеской волей государственное образование. На долгие годы страна окунулась в омут династической войны, которая обнажила ее до тех пор припрятанные внутренние противоречия и сформировала два противоборствующие течения, возглавляемые представителями двух ветвей рода Гедимина. Это распределение косвенно отразило неоднородность составных частей государства, одной из которых было ее первоначальное, преимущественно литовское ядро, а второй - территории бывших руських княжеств, несравнимо большие по территории и по численности населения. Показательно, однако, что в этом противостоянии уже не имело значения, что во главе "Руси" стояли такие же потомки Гядиминаса, как и во главе "Литвы". Ассимилированные руським окружением, они сохраняли связь с Вильном разве что в виде символического династического знака, а в действительности представляли интересы и настроения местных элит. Неопределенное равновесие политического паритета зашаталось уже тогда, когда власть принял ставленник "Литвы" Витовт, что выдвигало литовскую и черноруськую знать на видное место. Еще больше нарушила ее крутая политика нового великого князя, направленная на ликвидацию удельной автономии руських окраин. А поскольку главную ставку в своих начинаниях Витовт делал на поддержку Польши и Католической Церкви, это дополнительно усиливало недовольство руських аристократов. Посему после смерти авторитетного правителя центробежное движение быстро переросло в войну за великокняжеский престол, которая с 1432 по 1438 гг. велась между младшим братом Витовта Зигмунтом [Жигимантас, Žygimantas] Кейстутовичем и самым молодым из Ольгердовых сыновей, братом Владислава Ягайло Свидригайлом [Швитригайло, Švitrigaila].

Подается по перепечатке информационно-образовательного ресурса Гайдамаки, перевод на русский язык, примечания ИЦ Полисся.

Оригінальний український текст ПОЛІСЬКІ ЗЕМЛІ У СКЛАДІ ВЕЛИКОГО КНЯЗІВСТВА ЛИТОВСЬКОГО.

ЗНАЙТИ ЧИ СКАЧАТЬ ПОДІБНУ ІНФОРМАЦІЮ, ФОТО:



9 comments:

Tamil сказав...

Есть ли информация о том, был ли князь Витаутас в Киеве лично?

Анонім сказав...

Замок для него строился значит был и князь

Анонім сказав...

Великое княжество литовское при Гедимине было круче всех соседей!

Анонім сказав...

Великие князья литовские вышли из ятвягов которые западные балты их родной язык беларусский , современные летувисы в то время были туземцами, то есть недо путать наших беларусских князех Витовта, Ольгерда, Кейстута с туземцами

Анонім сказав...

Современные литовцы появились из двух племен жемайтов и аукштайтов оба эти племени никогда не имели своих князей ,есть перепись населения Великого княжества литовского и там нет ни одного имени Ольгердас, Кеистутас и так далее они появились где то с 1918 года в Летуве заметьте на их языке даже название страны правильно сказать невозможно, фамилии литвинов титульной нации ВКЛ заканчивались на ич ссылка http://veras.jivebelarus.net/

Павел Гусев сказав...

О да конечно на ИЧ)))) Куда не плюнь полно белорусов с именами типа Ольгерд Лукашенко и Витовт Шушкевич )))) А Альгирдас Брозаускис и Витаутас Ландсбергас это самозванцы конечно))

Анонім сказав...

Многие стали жертвами этой чудовищной ошибки – путая понятия «ЛИТОВСКИЙ КНЯЗЬ» и «ЖЕМОЙТСКИЙ КНЯЗЬ». То есть, путая литвинов и жмудинов (хотя жмудины никогда никакой «Литвой» не были). Например, В.У. Ластовский в «Короткой истории Беларуси» (1910) писал о правивших в Полоцке с 1190 по 1199 год князьях Мингайле и Гинвилле: «литовские князья» с «литовскими именами». На самом деле это ЯТВЯЖСКИЕ князья из Западной Беларуси и Белосточчины, а не жемойты. Равно и имена Миндоуг, Ягайло, Витовт, Ольгерд, Кейстут – это наши ятвяжские и дайновичские (то есть западно-беларуские) имена, а не жемойтские. У жемойтов таких имен НИКОГДА НЕ БЫЛО, а впервые так стали называть в Республике Летува детей только с появлением моды на литовскую историю с 1918 года. При этом все равно именно таких имен язык жемойтов и аукштайтов создать не мог: он создавал ДРУГИЕ имена – Миндаугас, Ольгердас и т.д.

Анонім сказав...

Миндаугас - это Мендовг правильное литовская транскрипция. Это точно также как русины называли Ягайло, поляки Ягелло, а настоящее его имя литовца было Йогайла. Полно таких примеров. Ольгерд - Альгирдас правильно

Анонім сказав...

вот тут http://vklby.com/ про ВКЛ тоже много чего написано и очень интересно.

Дописати коментар

 
 
 

Як називають Полісся?

Поліщуки часто кажуть Полісьсе чи Палесьсе, східні слов'яни та казахи звуть Палессе, Полесье. Словаки та норвежці називають Polesie, чехи - Polesí, південні слов'яни - Polissja чи Полесие, Полесия, Полесје. Литовці іменують Polesė. Німці й шведи звуть Polesien, голандці - Polesië, латиши Poļesje, французи - Polésie. Англійці, італійці, іспанці, фіни - Polesia, рідше Polissia. Норвежці та естонці кажуть Polesje, греки Πολεσία, деякі євреї - פּאָלעסיע, вірмени Պոլեսիե, тайці โปเลเซีย, японці ポリーシャ, корейці 폴레시아, ті, кого найбільше звуть 中文, а турки як завжди - Polesiye.

Екскурсійні тури

Праліси Поліського заповідника | Містичне Камінне село | Чернігів незвичайний | Поліська вузькоколійка "Кукушка"

ВАШІ СТАТТІ

Ви живете на Поліссі чи маєте цікаві матеріали з історії поліського краю? ІЦ Полісся шукає регіональних дописувачів: студентів і журналістів, краєзнавців, істориків, усіх, хто бажає опублікувати свої авторські матеріали - новини, розвідки, дослідження. Особливо розшукуються небайдужі автори у містах: Рівне, Чернігів, Малин, Сарни, Ковель, Ніжин. Зголошуйтесь: icpolissya@gmail.com
 
Copyright © 2009-2022 ІЦ Полісся